Мы же с Гелленом так и тащились позади, не влезая в их разговор. Кажется, так нам обоим было удобно.

— Выглядит надёжно, — отозвался мар-Говин. — Но я и не сомневаюсь в серьёзности вашего подхода. Иначе не доверил бы вам своих сзарвазов. И подарок для эрлэни Фраганы.

Он внезапно повернулся ко мне — я едва успела уловить смысл его слов.

— Подарок мне? — переспросила, останавливаясь напротив. — Позвольте узнать, в честь чего?

— Это должен был быть подарок на нашу помолвку, — Альбин заложил руки за спину. — Но, боюсь, она может и не случиться до того, как начнутся скачки. А мне хотелось бы, чтобы этот прекрасный скакун самой лучшей породы выступал от вашего имени. Он один из фаворитов.

Я повернулась за взмахом его руки и едва не обомлела. На меня в упор смотрела дикая зверюга, огромная — гораздо крупнее многих — и на вид очень злая. Из его ноздрей явственно струился дым, глаза просто прожигали, как угольки. Длинные витые рога изгибались назад и почти касались крутой шеи жеребца, укрытой густой гривой.

Такой подарок если не радовал, то впечатлял уж точно. И, наверное, должен был льстить.

— Он просто великолепен, — я, преодолевая опаску, подошла чуть ближе. — Как его зовут?

— Этуз, — с огромной гордостью в голосе проговорил Альбин. — Можете погладить его. Он не навредит.

— Потрясающий сзарваз, — вновь вступил в разговор Орбен. — Я уверен, шансы на победу у него самые высокие.

Я медленно приблизилась к самой калитке денника, сжимая и разжимая кулак. Страшно вообще-то. Сзарвазов, этих огненных коней, я ещё никогда не трогала. Даже тех, которые жили в замке шан-Вар. Вот как-то не довелось.

Но не успела я ещё решиться, как что-то чуть скрипнуло вдалеке. Длинная полоса яркого дневного света хлынула по полу вдоль прохода, а вместе с ней — тень всадника. Её я увидела первой, когда опустила взгляд. А уж после подняла его вновь, чтобы натолкнуться на внушительный силуэт другого гигантского сзарваза, на котором восседал высокий мужчина. Обнажённый по пояс, с полусложенными кожистыми крыльями за спиной.

Крыльями. Провалиться мне на этом месте!

Мужчины вокруг меня смолкли. Орбен отчего-то коротко вдохнул, а вот выдохнуть как будто забыл. Всадник приближался, полностью завладев вниманием всех, кто здесь был, и я понемногу покрывалась прохладной испариной, потому что всё отчётливее узнавала в нём Маэля шан-Кагавана. Ну, да: его слегка встрёпанные кудри, разворот плеч. Его сияние глаз: такие на Огненном Плато не встретишь на каждом углу. И только вслед за этими явственными чертами начали проступать остальные детали — вместе с тем, как Маэль становился всё ближе, скользя, словно огромный корабль, в свете, что падал в оконца под сводом.

Я вцепилась в верхний край калитки денника, не боясь, что нервно переминающийся в нём Этуз отхватит мне полруки. Просто от этого демона не так-то просто было отвести взгляд. Прошло всего пара мгновений, а казалось, что целая жизнь пронеслась.

Маэль был сложен просто изумительно: что, впрочем, я поняла ещё раньше, даже когда он был одет. Мягкие перекаты мышц, широкая грудь, узкая талия, безупречная осанка умелого наездника. И крылья — они просто выворачивали мне мозг наизнанку.

Феликс, конечно, рассказывал мне, что на скачках всадники всегда обнажаются по пояс, чтобы при случае ничто не мешало обращению в истинный облик. Это развлечение весьма опасно. И если что-то пойдёт не так и норовистая демоническая животина пожелает скинуть с себя лишний груз, у наездника только в демоническом облике есть шанс пострадать меньше всего.

— Доброе утро, господа, — голос Маэля зычно прокатился вдоль прохода. — Решили проверить, всё ли здесь в порядке? Эмбер Варес не справляется без ревизоров?

Он остановился в отдалении и, перекинув ногу через необычного вида седло, легко спрыгнул на присыпанный песком пол. Я и глазом не успела моргнуть, как крылья его сложились и вскоре совсем пропали. Маэль пальцами крепко размял себе шею, словно такие метаморфозы причиняли ему неудобства, и бросил поводья — не кожаные, а состоящие из тонких плоских цепей — подоспевшему конюху.

— Мы здесь по вполне приятному поводу, — холодно отозвался Альбин.

Впрочем, открыто выражать неприязнь шан-Кагавану он и в этот раз не стал.

— Вы об этом сзарвазе? — Маэль указал взглядом на Этуза, который с любопытством к нему принюхивался, пофыркивая и тараща огненные глаза. — Хороший жеребец, хоть и норовистый. Не слишком хороший подарок для девушки. К тому же вряд ли он победит в этот раз: молодой и дурной.

Вот так вердикт: и не поймёшь, то ли назло, то ли профессиональное мнение. Но сзарваз на такую характеристику вовсе не обиделся — напротив, потянул морду к Маэлю, жарко дыша паром из ноздрей. Надо же, эта животина вдруг напомнила мне простого пса, который выпрашивает лакомство: того и гляди начнёт вилять хвостом. Удивительно! Демон ответил ему взаимной приязнью: протянул руку через калитку, придвинувшись ко мне опасно близко, и потрепал сзарваза по голове между рогами.

— Что ж, — пожал плечами мар-Говин. — Для него в любом случае это будет полезный опыт. А вы оделись бы, эмбер шан-Кагаван.

Его голос прозвучал слишком ворчливо, словно у матушки, которая просит сына надеть шапку весной. Маэль — это видела, кажется, только я — усмехнулся едко, но не поспешил последовать совету. Похоже, ему и сейчас нравилось меня смущать. А я очень явственно ощущала, как у меня полыхают щёки. Как будто полуголых мужчин не видела никогда, ей богу!

Немного напряжённая возня позади нас, где конюх пытался совладать с норовистым сзарвазом Маэля, отвлекла нас всех на миг. Но Геллен вновь повернулся к бывшему другу.

— Что же, ты собираешься участвовать? Или так, разминался для удовольствия? — кажется, его это и правда волновало.

В конце концов, их раньше связывало много общих интересов.

— Я буду участвовать, — кивнул шан-Кагаван. — Но для собственного удовольствия. Иначе это будет нечестно по отношению к другим.

— Звучит самоуверенно, — я всё же чуть отошла от него, так и не решившись притронуться к Этузу, который едва не котёнком ластился к руке Маэля.

— Возможно, — пожал плечами тот. — Но за эти пять лет я всё же кое-чему научился сверх того, что уже умел. Может, это обосновано? Мне самому любопытно узнать. Но я не встану на пути тех, кому победа и правда нужна. И уж тем более на пути Фраганы и её прекрасного сзарваза. Он, кстати, выращен на моей ферме.

Альбин насмешливо фыркнул, но продолжить дискуссию мужчинам не позволила накрывшая нас яростная брань конюха из дальнего денника и громкий грохот копыт. Что-то затрещало, зазвенело. Маэль резко развернулся в ту сторону.

— Басвад! — рявкнул он и кинулся туда, где сейчас происходила яростная борьба демона с отчего-то взволновавшейся зверюгой. Он только обернулся коротко. — Оставайтесь здесь. Басвад! Тихо!

Быстрыми шагами он поспешил по проходу. Его сзарваз уже вырвался из открытого денника, таща за собой упирающегося конюха, а тот висел у него на узде и пытался остановить. Но жеребец трепал его, словно приставший к шерсти листик. Его драконий хвост качался из стороны в сторону, мощные копыта поднимали пыль. Маэль побежал, когда из пасти Басвада вырвался короткий сполох огня.

— Уходим, Фрагана, — Геллен потащил меня прочь, к другому выходу. — Может рвануть.

— Рвануть?! — сдавленно переспросила я. Что значит, рвануть?

Орбен тоже попятился к воротам.

— Я позову работников. На всякий случай. Пойдёмте, господа. Хозяин справится с жеребцом лучше всего.

Альбин с Тивадаром переглянулись многозначительно и пошли за ним.

— Дочь, не отставай. Это не представление, — резковато подогнал меня “отец”. — Выйдем наружу.

Но едва я успела сделать шаг, как сильный удар копыт сотряс калитку денника за моей спиной. В поясницу мне влетели развороченные вместе с оковкой доски. Задохнувшись от боли, я качнулась вперёд, пытаясь уцепиться за Геллена. Тот подхватил меня, но не слишком надёжно: уже успел отойти. Этуз густо всхрапнул и другим сокрушительным ударом пробил преграду окончательно. Мужчины все, как один, кинулись останавливать разъярённую чем-то зверюгу. Альбин, явственно наливаясь демоническим жаром, ухватил его за гриву и потащил в сторону. Тивадар зашёл с другой стороны.